Почему Генсек был таким подозрительным

- Вождь в последние годы жизни был очень подозрительным?

- Все зависело от его настроения. В октябре 52-го, во время ХIХ партсъезда, я на блюдал такую картину. Сталин вышел в комнату президиума, попил боржоми, а потом приставил к уху наушник - выступал как раз Маленков. Минуты две послушал и говорит нам весело так: «Во, чешет!»

А подозрителен он стал, когда началось «дело врачей». Однажды, отправляясь с ближней в Москву, Сталин приказал водителю и охране изменить наезженный маршрут. А была зима, и машина зарылась в снег. Уж как он тогда ругался: «Вы меня под пули возите!»

Как-то Сталин заболел гриппом. К нему доставили врача. Тот провел обследование, оставил лекарства. Но Сталин приказал охраннику купить другие в ближайшей деревенской аптеке.

Он перестал говорить, куда собирается ехать. Это добавляло нам мороки. В свободное время он обычно выезжал либо в Большой театр, либо «на уголок» в кремлевский кинозал. Поэтому мы готовили оба маршрута.

Проверяя как-то посты в Большом, я столкнулся со Сталиным. Заметив сервированный стол, он строго спросил: «Кто сказал, что я приеду в театр?»

- Пишут, что на ближней даче устраивались попойки - Буденный играл на гармошке, Хрущев плясал гопака.

- Не знаю, не слышал. На ближней даче крепкие напитки не подавали. Сам Сталин немного выпивал сухое грузинское вино.

«Как он умирал, я не видел»

- Как умирал Сталин?

- Я не видел. Меня в это время не было на службе. Как раз в конце февраля 53-го со мной случился приступ гнойного аппендицита. Меня прооперировали.

- Когда вы узнали о болезни Сталина?

- В больнице и узнал. Хотя детали выяснились позже. Я имею в виду то, что Сталину в течение многих часов (кто говорит 12, кто 15) не оказывали никакой медицинской помощи. Сотрудники охраны мне потом рассказали: как только они обнаружили Сталина в одной из комнат на полу возле дивана, они сразу же доложили об этом Игнатьеву. Но вместо врачей почему-то приехали Маленков, Берия, другие руководители государства. Они решили, что Сталин «просто отдыхает», а охрана, как утверждал Берия, «паникует».

И еще подчиненные мне рассказывали: когда они перенесли Сталина в другую комнату, положили на диван и укрыли, он еще шевелил рукой и пытался открыть один глаз - то ли левый, то ли правый, сейчас не помню. Врачей потом вызвали, но Сталин был уже безнадежен.

- Насколько правдоподобна версия, что вождя могли отравить, подсыпав яд в бутылку боржоми?

- Когда Сталин выезжал с ближней дачи, я не раз облазил ее вдоль и поперек. Охранялась она - муха не пролетит! По периметру весь участок окружал двойной забор, а внутри забора - охрана: невидимая и неслышная. Там специальные мостки были, а у сотрудников - обувь на резиновой подошве.

Незадолго перед смертью Сталина появилась новинка - электронный луч, который «светил» параллельно забору. Заяц пробежит - и тут же сигнал тревоги!

Летом 52-го на даче обнаружили пулю, которая вошла в асфальт примерно на полсантиметра - она была на излете. Да и выстрела никто не слышал. Как показала экспертиза, пуля прилетела с Воробьевых гор - случайно выстрелил часовой, который охранял заключенных.

- А насчет минералки-то как?

- Налить Сталину отравленной минералки? В принципе это было невозможно. Вся пища тщательно проверялась - и до употребления, и после. А когда у Сталина были посетители, никто никуда не отлучался. Единственный, кто себе такое позволял, - был Берия.

Могли ли Сталина отравить минералкой? Однозначно на этот вопрос я ответить не могу...

- А могло ли злую шутку - именно в ваше отсутствие - сыграть то, что были совмещены должности министра безопасности и руководителя «девятки»? Оба поста занимал не профессионал, бывший секретарь ЦК Компартии Белоруссии Игнатьев...

- Трудно сказать. Но вообще это нонсенс - такого никогда не было ни в советских, ни в российских органах безопасности. Когда я вышел из больницы, Сталина уже схоронили.

- К вам или к Игнатьеву были какие-то претензии?

- Ко мне - никаких. Я перешел в разведку, где проработал многие годы, был даже резидентом в одной из западных стран. А Игнатьева на короткое время назначили секретарем ЦК КПСС...

Дух вождя все еще бродит на ближней даче...
Что мы увидели в доме, где Генсек провел последние дни

...Деревянная ламповая радиола, которую Черчилль в 40-х подарил Сталину, и вправду работает. Только долго-долго нагревается. Потому как она величиной с комод.

Кручу ручку настройки... В эфире - только хрипы. Но вот откуда-то издалека - может, из 50-х? - сдавленный голос диктора: «Вы слушаете инструментальную музыку советских композиторов...»

Вместе с волной ловлю мысль: приключения в фильме «Зеркало для героя» (который, кстати, вот так же неожиданно окунулся в «кровавое ретро») тоже начались с бравурных мелодий ушедшей, но такой живучей эпохи...

Брожу по «эпохе», предусмотрительно надев музейные тапочки. И все же оказываюсь в плену еще одного «исторического заключения». Сталинская дача появилась в Кунцево-Ближнем (теперь это Волынское) когда?

В 34-м. Выходит, как раз за этими зелеными стенами и зарождался, расцветал сталинизм?

Но самое «подозрительное», пожалуй, то, что здесь до сих пор все в рабочем состоянии! Лифт на второй этаж, где в 50-е гостили председатель Мао и маршал Тито. Сантехника в ванной комнате, где Генсек умывал руки и брился (вон бритва и помазок). И даже русская печь, где для него пекли хлеб и на которой он любил понежиться.

«Эффект присутствия вождя» усиливает сталинская соковыжималка и механическая точилка, с помощью которой Генсек снимал стружку со своих толстенных синих карандашей - уж не ими ли он подписывал расстрельные списки? А еще - пепельницы: бронзовые, медные, чугунные, мраморные - их штук пятнадцать на ближней даче. Они-то точно помнят вечно тлеющую трубку генералиссимуса!

Шевельнулась зеленая портьера. В малой столовой - любимой комнате Сталина - пахнуло табачным дымом. По спине побежали предательские мурашки...