По свидетельству наркома здравоохранения Семашко, всего за два дня до смерти Ленин ездил на охоту. Это подтверждала и Крупская: "Еще в субботу ездил он в лес, но, видимо, устал, и когда мы сидели с ним на балконе, он утомленно закрыл глаза, был очень бледен и все засыпал, сидя в кресле. Последние месяцы он не спал совершенно днем и даже старался сидеть не на кресле, а на стуле. Вообще, начиная с четверга, стало чувствоваться, что что-то надвигается: вид стал у Владимира Ильича ужасным, усталый, измученный. Он часто закрывал глаза, как-то побледнел и, главное, у него как-то изменилось выражение лица, стал какой-то другой взгляд, точно слепой". Но, несмотря на эти тревожные признаки, на 21 января была запланирована очередная охота для Ленина — на волков. Однако, по утверждению врачей, склероз сосудов головного мозга продолжал "выключать" один участок мозга за другим.

Последние сутки Ленина один из лечивших его врачей, профессор Осипов, описывает так: "20 января Владимир Ильич испытывал общее недомогание, у него был плохой аппетит, вялое настроение, не было охоты заниматься; он был уложен в постель, была предписана легкая диета. На следующий день это состояние вялости продолжалось, больной оставался в постели около четырех часов. Мы навещали его утром, днем и вечером, по мере надобности. Выяснилось, что у больного появился аппетит, он захотел поесть; разрешено было дать ему бульон. В шесть часов недомогание усилилось, утратилось сознание, и появились судорожные движения в руках и ногах, особенно в правой стороне. Правые конечности были напряжены до того, что нельзя было согнуть ногу в колене, судороги были также и в левой стороне тела. Этот припадок сопровождался резким учащением дыхания и сердечной деятельности. Число дыханий поднялось до 36, а число сердечных сокращений достигло 120-130 в минуту, и появился один очень угрожающий симптом, который заключается в нарушении правильности дыхательного ритма, это мозговой тип дыхания, очень опасный, почти всегда указывающий на приближение рокового конца.

Конечно, морфий, камфара и все, что могло понадобиться, было приготовлено. Через некоторое время дыхание выровнялось, число дыханий понизилось до 26, а пульс до 90 и был хорошего наполнения. В это время мы намерили температуру — термометр показал 42,3 градуса — непрерывное судорожное состояние привело к такому резкому повышению температуры; ртуть поднялась настолько, что дальше в термометре не было места. Судорожное состояние начало ослабевать, и мы уже начали питать некоторую надежду, что припадок закончится благополучно, но ровно в 6 часов 50 минут вдруг наступил резкий прилив крови к лицу, лицо покраснело до багрового цвета, затем последовал глубокий вздох и моментальная смерть. Было применено искусственное дыхание, которое продолжалось 25 минут, но оно ни к каким положительным результатам не привело. Смерть наступила от паралича дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу".

Николай Бухарин, который в это же время находился в Горках, в статье "Памяти Ленина" вспоминал об этом моменте: "Когда я вбежал в комнату Ильича, заставленную лекарствами, полную докторов, — Ильич делал последний вздох. Его лицо откинулось назад, страшно побелело, раздался хрип, руки повисли — Ильича, Ильича не стало". Позднее Надежда Крупская в одном из писем указывала, что "доктора совсем не ожидали смерти и не верили, когда уже началась агония". В "Акте патологоанатомического вскрытия тела В.И.Улъянова-Ленина" медики записали, что осмотрен "труп пожилого мужчины правильного телосложения, удовлетворительного питания".

Бытовали слухи о том, что Ленина отравил Сталин, — это, например, утверждал в одной из своих статей Троцкий. В частности, он писал: "Во время второго заболевания Ленина, видимо, в феврале 1923 года, Сталин на собрании членов Политбюро после удаления секретаря сообщил, что Ильич вызвал его неожиданно к себе и потребовал доставить ему яду. Он снова терял способность речи, считал свое положение безнадежным, предвидел близость нового удара, не верил врачам, которых без труда уловил на противоречиях, сохранял полную ясность мысли и невыносимо мучился. Помню, насколько необычным, загадочным, не отвечающим обстоятельствам показалось мне лицо Сталина. Просьба, которую он передавал, имела трагический характер; на лице его застыла полуулыбка, точно на маске. "Не может быть, разумеется, и речи о выполнении этой просьбы!" — воскликнул я. "Я говорил ему все это, — не без досады возразил Сталин, — но он только отмахивается. Мучается старик. Хочет, говорит, иметь яд при себе, прибегнет, если убедится в безнадежности своего положения". Троцкий при этом утверждал, что Сталин мог и выдумать то, что Ленин обращался к нему за ядом, — с целью подготовить свое алиби. Однако этот эпизод подтверждается и свидетельствами одной из секретарш Ленина, которая в 60-е годы рассказывала писателю Александру Беку о том, что Ленин действительно просил у Сталина яд. "Когда я спрашивал врачей в Москве, — пишет далее Троцкий, — о непосредственных причинах смерти, которой они не ждали, они неопределенно разводили руками.

Вскрытие тела, разумеется, было произведено с соблюдением всех формальностей: об этом Сталин в качестве генерального секретаря позаботился прежде всего. Но яду врачи не искали, даже если более проницательные допускали возможность самоубийства". Скорее всего, яда от Сталина Ленин не получил — иначе Сталин уничтожил бы впоследствии всех секретарей и всю прислугу Ильича чтобы не оставлять следов. Да и особой нужды в смерти абсолютно беспомощного Ленина у Сталина не было. К тому же, он еще не подошел к той черте, за которой началось физическое уничтожение его противников. Таким образом, наиболее вероятная причина смерти Ленина — болезнь.

Однако версия отравления до сих пор имеет немало сторонников. Среди них — писатель Владимир Соловьев, посвятивший этой теме немало страниц. В беллетристическом произведении "Операция "Мавзолей" он подкрепляет давние рассуждения Троцкого следующими доводами.
1. Вскрытие тела вождя началось с большой задержкой — в 16 час. 20 мин.
2. Под бюллетенем о смерти Ленина не поставил подпись один из медиков — личный врач Ленина и Троцкого Гуэтьер, сославшись на недобросовестность проведенного расследования.
3. Среди врачей, проводивших вскрытие, не было ни одного патологоанатома.
4. Легкие, сердце и другие жизненно важные органы умершего оказались в отличном состоянии, тогда как стенки желудка были полностью разрушены.
5. Химический анализ содержимого желудка не был произведен.
6. Еще один врач — Гавриил Волков, арестованный вскоре после смерти Ленина, в тюремном изоляторе рассказал своей сокамернице Елизавете Лесото, что утром 21 января в 11 часов утра он принес Ленину второй завтрак. Ленин лежал в кровати, больше никого в комнате не было. Увидев Волкова, Ленин попытался приподняться, протянул к Волкову обе руки, но силы оставили его, он рухнул на подушки, и из его руки выскользнул клочок бумаги. Едва Волков успел его спрятать, как вошел доктор Елистратов и, чтобы успокоить Ленина, сделал ему укол. Ленин затих, глаза его закрылись — как оказалось, навсегда. Только к вечеру, когда Ленин был уже мертв, Волкову удалось прочесть переданную ему Лениным записку. Он с трудом разобрал нацарапанные рукой умирающего каракули: "Гаврилушка, я отравлен... вызови немедленно Надю... скажи Троцкому... скажи всем, кому можешь...".

По мнению Соловьева, Ленин был отравлен грибным супом, в который добавили сушеный cortinarius ciosissimus (паутинник особеннейший), смертельно ядовитый гриб. Для того, чтобы узнать это, надо подождать, пока кто-нибудь решится произвести радиоактивный и прочие анализы волос Ильича.

Своя версия причин, приведших к скорой кончине Ленина, есть и у известной писательницы Ларисы Васильевой. В своей книге "Кремлевские жены", в частности, она упоминает о телефонном разговоре Сталина с Крупской, в котором Иосиф Виссарионович якобы сильно оскорбил Надежду Константиновну, заявив, что она плохо заботится о больном Ленине. Этот факт стал известен Владимиру Ильичу. Он продиктовал секретарю записку Сталину, в которой в жестких выражениях отметил, что оскорбления в адрес своей жены считает, безусловно, оскорблением и в свой адрес. После ухода секретаря, по свидетельствам очевидцев, Ленин впал в сильное беспокойство, у него начались сильные судороги. После этого Ленин уже не вернулся к сознательной жизни.

Тело Ленина, как известно, было забальзамировано и положено в мавзолей. Историк Луис Фишер рассказывает, что когда в 30-х годах западные газеты стали писать, будто "в мавзолее лежит не набальзамированная мумия, а восковая фигура", советские власти разрешили группе западных журналистов (Фишер входил в их число) осмотреть труп.
Бальзамировавший Ленина биохимик профессор Збарский упомянул перед собравшимися в мавзолее о секретных процессах мумификации и предсказал, что тело останется в таком виде лет сто. "Затем он открыл герметически запечатанную стеклянную витрину, содержавшую мощи, ущипнул Ленина за нос и повернул его голову направо и налево. Это был не воск. Это был Ленин".
По материалам: "Лига"